Катехеза 40. Прелюбодеяние, совершенное в сердце

1. Во время последнего размышления мы спросили себя о том, что такое «вожделение», о котором говорил Христос во время Нагорной проповеди (Мф 5:27-28). Вспомним, что Он говорил о нем в отношении к заповеди «Не прелюбодействуй». То же «вожделение» (точнее, «смотрение с вожделением») получает определение «прелюбодеяния в сердце своем». Это заставляет глубоко задуматься. В ходе предыдущих размышлений мы сказали, что Христос, выражаясь таким образом, хотел указать своим слушателям на отдаление от значения тела в браке, которое человек (в данном случае – мужчина) испытывает, когда потакает похоти плоти, испытывая «вожделение» в душе. Отдаление от значения тела в браке в то же время влечет за собой конфликт c собственным чувством достоинства, настоящий конфликт совести. И тут кажется, что библейское значение (а, следовательно, и теологическое) «вожделения» отличается от чисто психологического.

Психолог будет описывать «вожделение» как сильное устремление к объекту в силу его особой ценности: в рассматриваемом случае в силу его «сексуальной» ценности. Кажется, мы найдем подобное определение в большинстве работ, посвященных схожим темам. И все же библейское описание, даже если мы не будем недооценивать психологический аспект, прежде всего подчеркивает этическую сторону, т.к. в нем есть ценность, которой был нанесен ущерб. «Вожделение», я бы сказал, обман человеческого сердца, по сравнению с вечным призывом мужчины и женщины – призыв, который раскрылся в самой тайне сотворения, в общности через взаимную самоотдачу. Итак, когда Христос в Нагорной проповеди (Мф 5:27-28) ссылается на «сердце» или духовный мир человека, Его слова не перестают быть наполненными той истиной о «начале», с которой, отвечая фарисеям (Мф 19:8), Он связал всю проблему человека, мужчины и женщины, брачного союза.

2. Вечный призыв, который мы постарались проанализировать, следуя книге Бытия (Быт 2:23-25) и, в некотором смысле, вечное взаимное влечение мужчины к женственности и женщины к мужскому началу – непосредственный призыв плоти, но он не является вожделением в том значении, как о нем говорится в стихах 5:27-28 от Матфея.

«Вожделение» как воплощение похоти плоти (скорее всего, даже только в качестве помысла), преуменьшает значение того, что были и, главное, не перестают существовать этот призыв и это взаимное влечение. Вечная «женственность» (das ewig weibliche), так же, как, впрочем, и вечная «мужественность», даже на уровне историчности стремится освободиться от похоти и ищет место утверждения в мире людей. Изначальный стыд, о котором говорится в 3 книге Бытия, свидетельствует об этом. Преднамеренность мыслей и движения сердца являет собой один из главных пластов общей человеческой культуры.

Слова Христа в Нагорной проповеди как раз доказывают эту преднамеренность.

3. Тем не менее, эти слова ясно показывают, что «вожделение» является частью человеческого сердца. Когда мы говорим, что «вожделение» по сравнению с изначальным взаимным влечением мужской и женской природы представляет собой «ограничение», мы имеем в виду преднамеренное «сужение», практически «закрытие» умственного и сердечного кругозора. Действительно, одно дело – осознавать, что значение пола является частью всего многообразия значений, с которым мужчина кажется похожим на женщину, другое – «сведение» всего индивидуального разнообразия женственности к единственному значению, т.е. к полу, как объекту, подходящему для реализации собственной сексуальности. Этот же вывод можно сделать в отношении того, что есть мужественность для женщины, хотя слова Евангелия от Матфея 5:27-28 напрямую относятся только к отношению мужчины к женщине. Как мы видим, преднамеренное «ограничение» имеет прежде всего аксиологический характер. С одной стороны, вечное влечение мужчины к женщине (см. Быт 2:23) освобождает в нем (или скорее должно освобождать) гамму духовно-плотских желаний прежде всего личного и «общностного» характера (см. анализ, посвященный «началу»), которым соответствует соразмерная иерархия ценностей. С другой, «вожделение» ограничивает эту гамму, замутняя иерархию ценностей, свидетельствующую о вечном влечении мужской и женской природы.

4. Вожделение делает так, что в душе, т.е. в «сердце», на внутреннем горизонте мужчины и женщины замутняется значение тела, а именно – личности. Так женственность перестает быть для мужской природы непосредственно субъектом; она перестает быть своеобразным языком души и символом. Я бы сказал, что она перестает нести в себе чудесное брачное значение тела, перестает присутствовать в контексте осознания и опыта такого значения. «Вожделение», которое рождается от той же похоти плоти, с первого мгновения своего существования в душе человека (существования в его «сердце»), в некотором смысле проходит рядом с этим контекстом (можно сказать, с помощью такого образа, который проходит по обломкам брачного значения тела и всех его субъективных компонентов) и в силу собственной аксиологической преднамеренности стремится прямо к единственному концу: удовлетворять лишь сексуальную потребность плоти, как собственного объекта.

5. Согласно словам Христа (Мф 5:27-28), такая умышленная и аксиологическая ограниченность может проявляться в том, что касается «взгляда» («смотрения»), и в значительной степени в том, что касается чисто душевного акта, выраженного через взгляд. Взгляд (или скорее «смотрение») сам по себе является процессом познания. Когда в душу входит похоть, взгляд приобретает характер «вожделеющего познания». Библейское выражение «смотреть с вожделением» может указывать как на процесс познания, чему «служит» вожделеющий человек (т.е. он начинает испытывать вожделение к объекту), так и на процесс познания, который вызывает вожделение в другом субъекте, прежде всего, в его воле и «сердце». Как мы видим, можно присвоить такую интерпретацию духовному акту, не забывая об одном и другом полюсе человеческой психологии: познание или вожделение, понятое как appetitus (Appetitus – нечто более широкое, чем «вожделение», т.к. указывает на все то, что открыто проявляется в субъекте как «желание», и как таковое оно стремится к концу, т.е. к объекту, известному в качестве ценности). Тем не менее, закономерная интерпретация стихов 5:27-28 Евангелия от Матфея требует того, чтобы через собственную преднамеренность познания и «appetitus» мы заметили нечто большее, т.е. умышленность самого существования человека в отношениях с другим человеком; в нашем случае – мужчины в отношениях с женщиной, а женщины – с мужчиной.

К этому аргументу нам стоит еще вернуться. Завершая сегодняшнее размышление, необходимо добавить, что в этом «вожделении», «смотрении с вожделением», о котором говорится в Нагорной проповеди, для мужчины, который так «смотрит», женщина перестает существовать как субъект вечного влечения и становится лишь объектом плотской похоти. С этим связано огромное духовное отдаление от значения тела в браке, о чем мы уже говорили в предыдущей беседе.

Источник (ит.): www.careware.it

Перевод: Мария Кедрова

Изображение: www.etsy.com