Missio inter gentes - жизнь в диалоге

Доклад о. Анатолия Гамзы, SVD на конференции «Встреча: язык, на котором говорит Церковь»,
2 марта 2019 года.

Введение

Новое наполнение понятия «миссия Церкви»

За последние 50 лет, прошедшие со времени II Ватиканского Собора, Церковь прошла долгий путь, полный необычайного напряжения, борений и открытий. Это время было не просто временем реформ, глубоко изменившим облик Церкви, но также периодом глубокого саморазмышления, самопознания, поиском форм выражения идентичности Церкви. В этой связи неудивительно, что новому осмыслению подверглись многие фундаментальные понятия. Не изменяя их сути, народ Божий под водительством Духа Святого находит новые формы раскрытия их содержимого в новых изменившихся условиях.

Так, прошедшие пять десятилетий привели к значительному изменению понимания того, что означает «миссия Церкви», причём в данном случае изменения были действительно довольно глубокими, затрагивающими не только внешние формы и содержание, но и саму парадигму. В данной связи можно задать вполне резонный вопрос: а так ли важно понятие «миссия», дабы уделять последнему столь повышенное внимание?

Ответ на этот вопрос может быть только один: осмысление понятия «миссия» необычайно важно, и важно по следующим причинам:

во-первых, сам Бог являет себя человеку не иначе, как в триединстве миссии: Бог-Отец, будучи источником всякой миссии и всякого посланничества, посылает Иисуса, который, исполняя волю, т.е. миссию, Отца, даёт начало миссии Святого Духа, каковая воплощается в мире через посредство Церкви. Следовательно, осмысляя понятие «missio Dei», мы приближаемся к осмыслению в доступных нам рамках и категориях сути самой Пресвятой Троицы, и, одновременно, к осмыслению сути Церкви, рождённой в результате воплощения миссии Святого Духа в мире.
во-вторых, именно факт того, как понимается миссия, может служить как объединению, так и разделению церковной общины: ведь разные толкования того, куда Бог нас направляет и в каких формах желает нашего сотрудничества в исполнении Его воли, т.е. Его миссии, могут привести к вполне реальному и долговременному разделению общины и, напротив, приверженность единому пониманию миссии способствует объединению.

Новое наполнение это понятие находит в понимании миссии Церкви как missio inter gentes. Однако для того, чтобы непосредственно прейти к тому, что означает понятие missio inter gentes, в чём новизна и актуальность данной концепции, совершенно необходимо выполнить ряд предварительных шагов.

Смотреть запись доклада:

Многообразие значений понятия «миссия»

Как показывает многолетний опыт Церкви, даже внутри одной христианской общины могут существовать самые разные понимания того, что же следует определять словом «миссия». Всё многообразие существующих различий можно сгруппировать в виде нескольких пунктов:

иерархическое понимание: миссия как исполнение конкретного поручения, задания, данного высшими церковными властями или же общиной;
социально-политическое: миссия как изменение общественного порядка в сторону более справедливого;
религиозное и конфессиональное: миссия как распространение данной религии, вероучения, создание новых общин, включение новых членов в общины уже существующие;
харизматическое: спонтанное, лишенное всяких структур делание по вдохновению, как считается, Святого Духа, отвечающее на потребности настоящего момента.

Несомненно, что каждое из вышеуказанных толкований понятия «миссия», содержит ряд положительных моментов, не отражая, однако, его сути и полноты. В рамках понимания сути миссии вообще и в плане раскрытия темы настоящего доклада необходимо, однако, обратить внимание на следующее:

5. понимание миссии исходя из её цели и формы реализации:

missio contra gentes
missio ad gentes
missio inter gentes
missio trans gentes

Нас в рамках данного доклада интересует лишь один из пунктов, вернее, даже подпунктов приведенной выше классификации. Однако для того, чтобы указать актуальность и новизну понимания миссии Церкви как missio inter gentes, необходимо предельно кратко остановиться на том, что же значит missio contra gentes и missio ad gentes.

Преодолевая missio contra gentes к missio ad gentes

1. Missio contra gentes

Следует отметить, что подобная концепция никогда не была в Церкви ни официально признанной, ни преобладающей, хотя и получила распространение в определённые временные эпохи в различных географических зонах. В рамках данной концепции Церковь представляется как осаждённый врагом город (вспомним св. Августина и его труд «О граде Божием), внутри которого – народ святой, христиане, вовне же – безбожники и язычники. При этом слово «нехристианин» автоматически становилось синонимом слова «враг». И миссия Церкви заключается здесь в том, чтобы сначала выдержать эту осаду, а потом перейти, в союзе со светской властью, в наступление contra gentes, предлагая народам единственную альтернативу: или же быть включенным в состав Церкви или же быть лишенным прав и даже уничтоженным. Хотя последователи данной концепции руководствовались зачастую искренним стремлением спасти людские души, приобщив к христианству, пусть даже силой оружия, нехристианские народы, однако, совершенно понятно, что при подобном способе реализации Церкви извращается сама суть посланничества Христа, принесшего человеку мир и любовь, но не лишившего его свободы и возможности выбора.

2. Missio ad gentes

Сама логика возникновения и становления Церкви обусловила необходимость того, что мы называем missio ad gentes, т.е. миссии, посланничества к народам. Уже во времена ранней Церкви существовало отчетливое различение между избранным Богом народом и иными народами, между иудеями и язычниками, между верующими в Единого Бога и многобожниками, наконец, чёткое разделение между «народами» как таковыми ( έθνη) и «народом Божиим»(λαός του Θεού).

Принципом разделения являлась здесь именно вера: на основе этого принципа возникло понимание того, что существует то, что «внутри», и то, что «вовне», что есть некий «центр», сосредоточие веры, окружённый «внешним», периферией, то есть неверием. В ранней Церкви таким центром веры был Иерусалим, весь же окружающий мир являлся этой самой периферией неверия. В последующие века роль центра христианства, центра веры перешла к Европе, остальные же континенты виделись как периферия, прозябающая в язычестве, безбожии и неверии.

В контексте подобного разделения «missio ad gentes» не могла быть ничем иным, как «missio ad extra». При этом сама миссия здесь заключалась в том, чтобы выйти к «языческим» народам, что предполагала собой однонаправленное движение из христианской Европы в языческий мир.

В своём дальнейшем развитии концепция миссии ad gentes, несмотря на значительное обогащение её содержания и форм, всё же сохранила свою специфику, идентифицируя себя как некое движение из христианских центров или стран в сторону нехристиан, подтверждение чему мы находим в том числе и в документах II Ватиканского собора, и в учительстве Святого Престола: «Миссионерская деятельность как таковая, а именно миссия ad gentes, обращена к «народам или сообществам, еще не верующим во Христа», «далеким от Христа», среди которых Церковь еще «не укоренилась» и чья культура еще не испытала влияния Евангелия. Особенностью такой миссии ad gentes является то, что она обращена к «не христианам»»¹ . Следствием этого стало формирование таких устойчивые выражений, как «миссионерские» и «немиссионерские» страны, т.е. страны, отправляющие миссионеров, и страны, миссионеров принимающие, а также «миссионерствующие [т.е. отправляющие миссионеров] Поместные Церкви» и «Поместные Церкви миссионерских территорий». При этом страны, определяемые как «миссионерские», являли собой, как правило, территории с наиболее низким уровнем жизни и вопиющим уровнем социальной несправедливости. Поэтому провозглашение Евангелия на так называемых «миссионерских территориях» было очень тесно связано с осуществлением проектов помощи бедным, борьбой за социальную справедливость и права человека, связано до такой степени, что в ряде случаев позволяло отождествлять missio ad gentes с missio ad pauperes.

В качестве конечной цели в рамках данной концепции миссии было претворение общества в конкретной стране в общество христианское путём обращения в христианство нехристиан.

Подводя итог, следует отметить, что основными чертами missio ad gentes, интересующими нас в рамках данного доклада, являются:

эксплицитное провозглашение Евангелия;
тесная связь миссионерской работы с социальными проектами;
распространение христианства путём свидетельства и диалога.

Однако наряду с этим также:

однонаправленнсть миссионерского воздействия: движение из христианских центров к нехристианским народам;
географическое детерминирование миссии: тенденция ограничить миссионерскую работу определёнными т. наз. «миссионерскими», «нехристианскими», регионами;
превалирование специализированных институциональных объединений, конгрегаций, орденов в деле осуществления миссии;
дефицит в плане взаимообогащения и равноправного диалога, тенденция привнести вместе с христианством иной стиль жизни и культурного устройства.

Переход к missio inter gentes

Всё изложенное выше приводит нас к вполне закономерному выводу относительно того, что модель missio ad gentes, несмотря на целый ряд положительных характеристик и несомненную эффективность, доказанную временем, всё же обладает определённой уязвимостью, а, следовательно, не может являться единственной и окончательной формой реализации посланничества, вверенного Церкви. Наиболее отчётливо уязвимость и недостаточность модели missio ad gentes проявилась в реалиях азиатского континента с его многонациональной и поликультурной средой и религиозным плюрализмом. Поэтому именно на конференциях азиатских епископов впервые была предложена модель, которая должна прийти на смену missio ad gentes.

Новый способ осуществления миссии Церкви в дальнейшем был определён как missio inter gentes. Данный термин впервые был предложен Вильямом Р. Бэрроусом в 2001 г. (JOSE CRISTO REY GARCIA PAREDES, CMF, Reflexiones teológicas sobre la misión de «hoy», p.12, согласно тексту, где содержится отсылка к первоичсточнику: BURROWS, WILLIAM R., A Response to Michael Amaladoss, в: CTSA Proceedings 56 (2001), pp. 15-20.) и в дальнейшем получил широкое распространение, первоначально служа определением новой стратегии осуществления миссионерской деятельности, прежде всего в странах Южной и Юго-Восточной Азии. Именно missio inter gentes, т.е. «миссия среди народов», «миссия между народами», «миссия, соединяющая народы», а не missio ad gentes, т.е. «миссия к народам» является той концепцией, которая оптимально отражает характер реализации посланничества Церкви на данных территориях, населённых многочисленными народами, отличающихся друг от друга в плане религиозной принадлежности и культурной самоидентификации, однако, несмотря на различия, способных к мирному сосуществованию и сотрудничеству. Миссия в понимании «быть посланным вовне» неактуальна и неприемлема здесь (PETER C. PHAN, Misión inter gentes Asiae: Teologías contemporáneas y prácticas misioneras en Asia), и не только потому, что слишком тесно связана с понятием Церкви как иерархической и институциональной структуры, но, в первую очередь, потому, что в свете такой концепции не принимается во внимание предваряющее действие Святого Духа, Который действовал и продолжает действовать в обществе, в разных культурах и религиях, причём Его деятельность не начинается только с прибытием христианских миссионеров и не ограничивается только христианскими общинами.

Первоначально новая концепция миссии рассматривалась лишь по отношению к азиатскому континенту, однако в дальнейшем было предложено распространить её на весь мир. И это представляется вполне обоснованным. Ведь в современном мире процесс глобализации привёл к небывалой интенсификации миграционных процессов, в результате чего страны и территории практически монокультурные и мононациональные превратились в страны многонациональные и поликультурные. Общество крупных городов всех стран и континентов стало подобно своеобразной мозаике, в которой сосуществуют разные культурные, национальные и религиозные группы. В подобной ситуации миссионерам нет необходимости идти «к народам» – «народы» сами пришли к миссионерам. В мире нет больше отчетливо выраженных миссионерских центров; многие африканские и азиатские страны, традиционно считающиеся миссионерскими территориями, сами присылают миссионеров в традиционно рассматриваемые как христианские европейские страны. Мир превращается в ту огромную мозаику, в которой сосуществуют разные расы, народы, культуры, религии. Соприкосновение народов, религий, культур идёт уже не на границах стран или континентов, подобное соприкосновение имеет место в каждом обществе, в каждом городе, зачастую даже внутри одной семьи. Всё вышесказанное позволяет сделать следующий вывод.

Во-первых, в современных условиях Церковь уже не может идти «к народам», т.к. народ Божий уже не отделён от других народов никакими границами или расстояниями, но народ Божий существует среди, между народов, а потому должен осуществлять свою миссию изнутри, ощущая себя частью такого разного в плане религиозного и национального состава общества, другими словами, христианизировать общество изнутри, а не приносить христианство извне (CAZALLAS RAMON, Retos actuales y nuevos enfoques o paradigmas de la mission hoy, согласно данному тексту).

Во-вторых, лучшее знакомство с иными культурами и религиями позволяет адекватно определить их внутреннюю значимость и ценность, разглядеть, как Бог действует посредством Духа Своего в этих культурах и религиях, поэтому в миссионерской деятельности необходимо сотрудничество и диалог с иными религиями и культурами, а не борьба с ними.

Характеристики missio inter gentes

Как представляется, наилучшим способом выделить и наиболее рельефно представить характерные черты рассматриваемой нами концепции будет её сопоставление с уже устоявшимся представлением о миссионерском служении в свете missio ad gentes.

Традиционное выражение «misso ad gentes» сосредотачивает наше внимание на цели, содержании и протагонисте миссии (другими словами, концентрируется на вопросах почему, что и кто касательно миссионерского служения), оправдывает необходимость и содержательную часть миссионерского служения, при этом исходя из той данности, что христианский миссионер пребывает к некрещеным, нехристианам, дабы осуществлять вверенное ему посланничество. Суть же выражения «missio inter gentes» заключается в том, что основной акцент делается на то, как воплощать миссионерское служение, а это модифицирует и цель, и содержание, и протагониста миссии, т.е. отвечая сначала на вопрос как, мы по-иному отвечаем на вопросы почему, что и кто.

Постараемся наглядно проиллюстрировать всё сказанное в виде представленной ниже таблицы:

Характеристики	Missio ad gentes	Missio inter gentes
Цель	Христианизация нехристианских народов	Царствие Божие; соделать ценности Царствия Божия присутствующими в данном обществе
Содержание	Евангелие, выраженное явным, эксплицитным образом	Ценности Царствия Божия; Евангелие, «погружённое» в культуру и реалии данного общества
Протагонист	Церковь в лице специализированных миссионерских объединений и структур	Каждый христианин в своём конкретном окружении
Метод	Провозглашение Евангелия, сопряжённое с благотворительными и социальными проектами	Воплощение евангельских ценностей путём сотрудничества, диалога с другими культурами и религиями
Концепция Церкви	Церковь торжествующая	Церковь служащая
Источники	Священное Писание, Священное Предание, опыт миссионерского служения Церкви	Священное Писание, Священное Предание, опыт миссионерского служения Церкви плюс «знаки времени», конкретные реалии данного времени
Отношение к религиозному плюрализму	Рассматривается как данность, которая должна быть побеждена и преодолена	Рассматривается не как повод для конфронтации, но как возможность для диалога, налаживания отношений, проявления солидарности
Оценка миссии	Преобладание количественной оценки: число христиан, новых общин, процент христианского населения	Преобладание качественной оценки: вклад в распространение ценностей Царствия Божия в обществе, вклад в спасение людей

Подробный список литературы, посвящённый характеристикам missio inter gentes см: JOSE CRISTO REY GARCIA PAREDES, CMF, Reflexiones teológicas sobre la misión de «hoy», p.12-13, согласно данному тексту.

Итак, в контексте всего вышеизложенного можно заключить, что missio inter gentes представляет собой новую стратегию осуществления миссии Церкви в условиях многополярного и многонационального общества, в условиях культурного разнообразия и религиозного плюрализма. Новая концепция призывает Поместные Церкви совершить настоящее погружение в местные реалии и, не теряя собственно идентичности, включиться в прямой диалог с обществом по трём следующим направлениям:

диалог между культурами;
диалог между религиями;
диалог в сфере помощи нуждающимся.

Культурное и религиозное многообразие не должно рассматриваться как препятствие, но скорее как поле для диалога, поиска консенсуса, развитие солидарности и добрых гармоничных отношений между различными культурными общностями и религиозными группами. Этому должно способствовать осознание того, что действие Святого Духа не ограничено рамками отдельных Церквей и конфессий, поэтому нехристианские народы не представляют собой просто tabula rasa, но что и им Бог открыл Себя в определённый способ и действовал и продолжает действовать там. Поэтому даже в тех обществах и группах, которые не приняли Христа, присутствуют ценности, характерные для Царствия Божия, а, значит, существует прекрасная возможность для диалога, для продвижения христианства, принимая во внимание при этом религиозные чувства людей и не уничтожая, но обогащая их культурную идентичность.

С этих позиций стратегия миссии в современном мире должна быть определяема уже не как миссия к народам, но миссия, осуществляемая, реализуемая среди народов, как миссия, соединяющая народы. При таком подходе главной и единственной целью, к которой стремится Церковь, становится не её собственный интерес, то есть количественный рост и территориальное расширение, но распространение Царствия Божия, дабы несомые им ценности стали присутствующими среди всех народов.

Стратегия осуществления missio inter gentes

В заключительной части настоящего доклада представляется уместным обратить внимание на исполняемые задачи и достигаемые цели в ходе реализации стратегии миссионерского служения inter gentes на уровне Поместной Церкви или даже на уровне отдельного прихода.

В самом общем плане можем сказать, что результатом воплощения в жизнь миссии «среди народов» будет Церковь, которая:

является настоящим родным домом для людей разных народов и культур;
служит инструментом межнационального, межкультурного и межрелигиозного диалога;
являет собой видимый знак универсализма, всеохватности Царствия Божия.

По данному вопросу см.: ANTONIO M.PERNIA, SVD, Missio ad gentes, в: Misiones extranjeras, n. 227, Noviembre-Diciembre 2008, pp. 744-752, согласно данному тексту.

Ниже постараемся раскрыть более подробно каждый из означенных пунктов.

Церковь – дом для людей всех народов и культур

Каждый приход должен стать настоящим домом, в котором есть место для представителей всех народов и культур. Речь идёт не просто о большей толерантности, но, скорее, о большей открытости и гостеприимности. В данной церковной общине должны найти своё место и быть видимыми культуры разных национальных групп. Жизнь прихода, различные мероприятия, а также богослужения и литургия могут быть обогащены элементами, характерными для культур тех или иных национальных групп, присутствующих в приходе. При этом важно избегать крайностей. Во-первых, не поддаться искушению дистанцироваться вообще от всех культур: создать нечто усреднённое, понятное всем, но не близкое никому; из боязни оскорбить чьи-то чувства или же быть обвинённым в благосклонности к той или иной национальной или культурной группе, вообще очистить литургические практики и повседневную жизнь прихода от всяких национальных и культурных элементов. Результатом может быть только не могущая привлечь никого атмосфера стерильности и официозности, в которой приход будет медленно задыхаться, теряя последние силы.

Во-вторых, не нужно стараться создать поликультурный и многонациональный приход искусственно. Ведь даже если в данном приходе присутствуют представители той или иной национальности, вовсе не очевидно, что им должна быть близка культура именно их национальной группы. Ведь многие из них уже вполне успели ассимилироваться, принять и почувствовать своей культуру доминирующей национальной группы и отдельные элементы, которые вообще характерны для их народа, сейчас будут выглядеть как нечто чуждое и искусственно навязываемое.

В-третьих, совершенно недопустимо подавление культурных особенностей той или иной группы доминирующей на данной территории культурой. Это создаёт впечатление, что приход в церковь означает изменение собственной национальной идентичности, что не может быть привлекательным для подавляющего большинства людей. В конечном счёте, приход должен представлять собой своеобразную мозаику, состоящую из элементов разных цветов и форм, но в совокупности являющую собой шедевр. Такой приход, такая община становится настоящим центром притяжением для людей всех культур.

См. Рассуждения на этот счёт в: PETER C. PHAN, The Joy of Religious Pluralism: A Personal Journey

Церковь – инструмент межнационального, межкультурного и межрелигиозного диалога

Будучи настоящим домом для людей разных народов и культур, Церковь не может замкнуться в себе и ограничиться лишь заботой о членах своей общины. Церковь – на вселенском, поместном или же приходском уровне – должна идти туда, где заканчиваются её видимые границы, выходить навстречу разным национальным, культурным и религиозным общностям. Ведь если у Церкви имеется опыт налаживания здоровых и гармоничных отношений между разными нациями и культурами внутри самой себя, тогда она способна перенести этот опыт в общество, став инициатором, проводником диалога, если это необходимо, явив собой площадку, базу для налаживания диалога между различными национально-культурными и религиозными группами в данном конкретном обществе. Иными словами, Церковь имеет не только возможность, но и обязанность стать настоящим инструментом межнационального, межкультурного и межрелигиозного диалога в обществе (JOSE CRISTO REY GARCIA PAREDES, CMF, Soñando una vida inter-religosa). Подобная необходимость диктуется не просто чувством ответственности перед обществом, но и универсальностью и вселенскостью самой Церкви, которая не ограничена видимыми границами, но включает в себя все нации и народы. Поэтому, становясь инструментом диалога в обществе, Церковь исполняет вверенную ей Самим Христом задачу – «да будут все едино» (Ин 17,21).

Именно путём такого диалога могут быть преодолены все имеющиеся разделения и создана единая человеческая общность, то есть такое общество, в котором:

получает признание культурное и национальное разнообразие;
каждая культурная и национальная группа вправе рассчитывать на уважение своей самобытности со стороны всех прочих групп;
созданы условия для развития здоровых и взаимообогащающих отношений между различными культурами.

Церковь – видимый знак универсальности и всеохватности Царствия Божия

С полным основанием можно сказать, что Церковь, являющая пример гармоничного сочетания и продуктивного сосуществования различных народов и культур и активно продвигающая в обществе диалог между разными народами, культурами и религиями, становится ясным и неизмеримо важным знаком для мира, указывая на безусловную открытость Царствия Божия на всех людей, независимо от расы, языка, культуры. Такая Церковь явно указывает, что единение, каковое несёт Царствие Божие, означает, прежде всего, единство в разнообразии, свободное от всякого подчинения, доминирования, усреднения и обезличивания. Особую важность это приобретает сейчас, в эпоху глобализации, каковая приводит к таким негативным последствиям, как маргинализация и фактическое исключение из общества отдельных групп населения (нуждающиеся, инвалиды, старики). Также следствием глобализации является тенденция к созданию некоего униформного обезличенного общества, в котором нет места культурному и национальному многообразию. В противовес такому обществу поликультурная и многонациональная Церковь указывает на Царствие Божие, которое охватывает всех, не исключая и не маргинализируя никого. В Царствии Божием нет ни иностранцев, ни мигрантов, ни чужаков: есть только братья и сёстры. И Церковь, осуществляющая свою миссию inter gentes, являет собой ясный знак того, что Господь призывает в своё Царствие все народы и языки: «…и вот, приду собрать все народы и языки, и они придут и увидят славу Мою» (Исаия 66,18).

Missio inter gentes: язык Церкви

Осуществляя своё миссионерское служение как mission inter gentes, Церковь неизбежно научится говорить новым языком, иначе при всей насущности и благородности поставленных задач, голос её воистину останется лишь «гласом вопиющего в пустыне». Итак, каков же это язык?

Прежде всего, это язык диалога

Диалог же означает взаимообмен между равными партнёрами, ни один из которых не претендует занять ступень выше, но стремится говорить на одной тональности, не перекрикивая собеседника, умея вовремя делать паузы. Главное здесь – начинать с правильной интенции: во-первых, донести до другого участника диалога суть, а не форму; во-вторых, осознание и готовность не только учить, но и учиться, в-третьих, готовность изменять направление диалога, если в его ходе вскрываются насущные вызовы и проблемы, т.е. умение говорить не только о том, что я хочу и готов сказать в настоящий момент, но перейти к тому вопросу, что наиболее насущен для партнёра по диалогу.

Далее, это язык простой и ясный, но не примитивный

Вещи должны называться своими именами в контексте именно данной среды и культуры: зло – злом, грех – грехом; в то же время всегда необходимо обозначить круг сакрального, не подлежащего примитивизации, осмеянию, игнорированию (например, даже если непросто выразить в рамках какого-либо языка или культуры понятие Святой Троицы, это не значит, что нужно от этого отказаться или излишне примитивизировать).

Отказ от «я» и «они» в пользу «мы»

Подобная практика полезна даже на самом начальном, бытовом уровне. Не отказываясь от собственной национальной и культурной идентичности, мы, образно говоря, ощущаем себя жильцами одного и того же дома; у нас общие проблемы и радости, правила общежития, и Евангелие, которое приносим мы, это, с одной стороны наш дар благодарности за то, что нас в этом доме приютили, с другой – то, что ни моё, ни твоё, нечто наше, общее. Здесь уместна аналогия с электрической лампочкой: кто-то может принести её и вкрутить в патрон, но пользоваться светом будут все, и принёсшему лампочку свет нужен не меньше, чем любому другому человеку.

Критика концепции missio inter gentes

Каждая научная концепция, в том числе и в рамках науки богословской, только тогда приобретает какую-либо ценность и готовность к практическому применению, когда проходит через горнило критики. Критические замечания в адрес данной концепции в основном позиционируются в виде двух направлений

Полное отвержение missio inter gentes как стратегии миссионерского служения Церкви

Данное направление. В свою очередь, представлено в виде двух течений:

а) Полное отвержение концепции missio inter gentes как не имеющей основания ни в Священном Писании, ни в Традиции Церкви

Отвечая на данное замечание, следует вполне резонно возразить, что с самого начала своего становления Церковь Христова укреплялась и возрастала среди народов, inter gentes,и апостолы Христовы умело и разумно использовали семена света и мудрости, рассеянные Господом среди языческих народов; стремились не к конфронтации и обесцениванию всего религиозного и философского наследия язычников, но к умелому наведению мостов, к побуждению видеть в начатках истины и мудрости проявление того же самого Христа, открывающему Мудрость и Истину во всей полноте. Так, апостол Павел в своей знаменитой речи в ареопаге Афин (Деян 17,15-34) вовсе не высмеивает или отвергает как не имеющее ценности поклонение афинян «неведомому богу» (Деян 17,23), но признаёт его ценность как проявление того же самого Господа, которого проповедует он, и призывает к диалогу. Сам Господь Иисус Христос прямо отмечает наличие в среде языческих народов добродетелей, которые, как представляются, практически исчезли из среды избранного народа. Это и милосердие, и действенная любовь милосердного самарянина (Лк 10, 3-35), и благодарность исцелённого самарянина (Лк 17, 17-18), и смирение хананеянки ( Мф 15. 27), и исповедание римского сотника ( Мф 27,54). Поэтому Иисус отправляет своих учеников не только учить, но и учиться, не только обращать, но и обращаться самим.

б) Отвержение концепции missio inter gentes как самостоятельной стратегии миссионерского служения, сведения её содержания к частному случаю выражения служения ad gentes

см. MISSIO AD GENTES AND THE NEW EVANGELIZATION. His Eminence Fernando Cardinal Filoni Prefect of the Congregation for the Evangelization of Peoples. SYMPOSIUM ON EVANGELIZATION CENTENARY OF EVANGELIZATION, OWERRI ECCLESIASTICAL PROVINCE Thursday, 8th November 2012

Здесь следует отметить, что концепция missio inter gentes родилась не в тиши богословских факультетов университетов, но в условиях решения реальных и непосредственных миссионерских задач, как ответ на вызовы, стоящие перед миссионерами. Новое понимание миссионерского служения уже не укладывалось в рамках традиционной концепции ad gentes, классические схемы не решали конкретных и реальных жизненных задач. Святой Дух на практике научил Церковь говорить на новом языке, дав ему новое имя – missio inter gentes.

Серьёзная критика стратегии missio inter gentes как подвергающей опасности чистоту Евангелия и Учения Церкви

Данное направление критики основывается на следующих положениях. Церковь при всей своей толерантности всегда отличалась твёрдостью и нонконформизмом. Missio inter gentes же со всеми красивыми словами о «строительстве мостов» и «взаимообогащении» представляется как опасное соглашательство со средой, отказ от истины и преображения в пользу соглашательства и видимого примирения (См.: PETER C. PHAN, The Joy of Religious Pluralism: A Personal Journey).

Из всех критических замечаний данное выглядит, как представляется, самым необоснованным. В своём миссионерском служении Церковь, действуя в рамках концепции missio inter gentes, вовсе не призывает поступиться сутью и чистотой Евангелия. Важно, однако, помнить, что вовсе не миссионер несёт Слово, но, напротив, Слово посредством Духа ведёт миссионера, действуя через него. Поэтому «Церковь должна принять эту неуловимую свободу Слова, действующего по-своему и столь разнообразно, что Его проявления часто превосходят наши ожидания и ломают наши стереотипы» (Папа Римский ФРАНЦИСК. Апостольское обращение EVANGELII GAUDIUM о возвещении Евангелия в современном мире, II, 22). Миссионер призван передать именно чистое Евангелие, обогащённое веками христианской Традиции, освободив в то же самое время Благую Весть от достойных уважения, но всё же второстепенных элементов, к тому же не совсем понятных и применимых в иной языковой, территориальной, культурной, темпоральной среде. На справедливость такого подхода вполне определённо указывает Святейший Отец: «Церковь в постоянном процессе распознания может в итоге прийти к выводу, что некоторые ее обычаи напрямую не связаны с сутью Евангелия; многие сильно укорененные традиции сегодня уже интерпретируются по-другому, поэтому их значение не всегда воспринимается должным образом. Давайте не будем бояться их пересмотреть!» (там же, II,43)

Заключение

От missio inter gentes к missio trans gentes

В заключение данного доклада представляется необходимым остановиться ещё на двух вопросах: во-первых, является ли концепция missio inter gentes последней и окончательной концепцией касательно миссионерского служения Церкви и, во-вторых, возможно ли говорить о продолжении missio ad extra в рамках служения, понимаемого как missio inter gentes?

Касательно первого вопроса с уверенностью можно сказать, что «миссия среди народов» представляет собой лишь один из этапов, в котором служение Церкви исполняется именно таким образом. Наступит ли следующий этап и каким он будет, зависит от того, насколько успешно и плодотворно будет осуществляемо то, что сегодня мы называем missio inter gentes. Как было показано выше, данное служение предполагает не просто присутствие Церкви среди народов, но и установление и налаживание связей между ними. Причём налаживание этих связей должно идти во всех плоскостях: национальной, культурной, конфессиональной, религиозной. При этом речь идёт именно о налаживании связей, а не просто о диалоге и обмене опытом (NESTOR INACIO SCHWERZ, Contemplatii nella misione). Чем более прочными и обширными станут подобные связи, тем более крепкой и гармоничной станет и человеческая общность. Разные культуры и народы осознают ценность друг друга, осознают, что сосуществование представляет возможность для взаимодополнения и взаимообогащения, а не для конфронтации. Христианство в таких условиях может и должно стать не просто одной из религий, стремящейся к победе над всеми другими религиями, но той преображающей силой, которая движет человеческое общество.

Церковь должна быть готова к тому, чтобы выйти не просто к отдельным народам или культурам, но к единому человеческому обществу, стать тем проводником, который укажет человечеству путь, стратегию развития, сможет убедительно свидетельствовать о том, что настоящее будущее всех людей лежит в трансцендентальной плоскости, там, где возрастает Царствие Божие, Новый Иерусалим. И в этот Небесный Иерусалим призваны войти не отдельные люди или народы и даже не представители всех народов, а именно всё человечество, единая человеческая семья. Объектом, к которому будет обращена Церковь в исполнении своей миссии, будет именно человечество, представляемое как единое целое, а не просто множество людей, что означает отказ от постановки свое целью просто приведение к спасению многих людей, но всего человечества. Поэтому миссионерское служение в подобных условиях должно получить новое концептуальное наполнение, перейти от missio inter gentes именно к missio trans gentes. Успешность осуществления миссии Церкви в данном случае будет зависеть от того и, более того, даже определяться тем, насколько успешно она реализовала своё служение в рамках missio inter gentes, ведь если не удастся сформировать единую человеческую общность, не будет и того объекта, к которому должна обратиться Церковь в своём служении trans gentes.

Отвечая на второй вопрос, можно довольно однозначно сказать, что исполнение миссионерского служения в рамках концепции missio inter gentes не означает отказ от того, что мы называем missio ad extra. Ведь «миссия среди народов» не означает отступления или сдачи завоёванных позиций, оно означат неустанное продвижение во всех направлениях. Поэтому совершенно непозволительным будет сосредоточиться только на собственном обществе и отказаться от миссионерской деятельности среди народов, которые ещё не знают Христа, а такие народы всё ещё существуют в нашем мире. Кроме того, и это представляется ещё более важным, на настоящем этапе жизни Церкви действительно успешными проводниками missio inter gentes могут быть именно те миссионеры, которые имели опыт служения вовне, ad extra. Ведь именно исполняя миссию в иной стране, иной культуре, можно во всей полноте ощутить, каково чувствовать себя меньшинством в чужой стране, в чужой культурной среде. В таких условиях приходит ясное понимание необходимости смирения, упования на Бога, а также осознание того, что для успеха миссии совершенно однозначно необходимо вступать в диалог, стараться понять другую культуру, связать её со своей. Время миссионерского служения ad extra даёт миссионеру возможность не только познакомиться, но и пережить влияние иных культур и религий, тех, с которыми он встретится позже в своей стране среди разных национальных и культурных групп. Это, в свою очередь, даст бесценный опыт правильного исполнения служения inter gentes, в котором будут сочетаться грамотность, чуткость и уважение.

Осуществляя служение, понимаемое как missio inter gentes, мы как миссионеры осознаём, что на самом деле это служение – missio inter gentes et cum gentibus – среди народов и вместе с народами – процесс преображения и трансформации, процесс, главная роль в котором принадлежит Духу Святому Животворящему, каждый же из нас- учится, будучи научаемым, обращает, будучи обращаемым (подробно о missio cum gentibus см.: PETER C. PHAN, The Joy of Religious Pluralism: A Personal Journey).

В завершение, позволим напомнить, что, несмотря на всё богатство форм миссионерского служения, многообразие концепций, несмотря на встречающееся отождествление успехов в миссионерской деятельности с именем отдельных людей, групп, институтов, при всём при этом главным исполнителем миссии является никто иной, как Сам Триединый Бог. А потому никакие новые концепции или формы не помогут Церкви, если не будут сопряжены с глубокой духовностью, с упованием на Бога и исполнением Его воли. И Церковь не может считать своё служение исполненным, а саму себя – заслуживающей награды до тех пор, пока все народы не придут к Господу и Бог будет всем во всех (ср. Кол 3. 11).

Библиография:

Документы Церкви:

Апостольское обращение Его Святейшества Папы Римского Павла VI «Evangelii nuntiandi»
Декрет о миссионерской деятельности Церкви «Ad gentes»
Папа Римский ФРАНЦИСК. Апостольское обращение «EVANGELII GAUDIUM» о возвещении Евангелия в современном мире
Redemptoris missio “Миссия Искупления”. Энциклика Его Святейшества Папы Римского Иоанна Павла II о неизменной актуальности миссионерского послания.

Прочие источники:

ANTONIO M.PERNIA, SVD, Missio ad gentes, в: Misiones extranjeras, n. 227, Noviembre-Diciembre 2008, pp. 744-752 , согласно данному тексту
CAZALLAS RAMON, Retos actuales y nuevos enfoques o paradigmas de la mission hoy, согласно данному тексту
JOSE CRISTO REY GARCIA PAREDES, CMF, Reflexiones teológicas sobre la misión de «hoy», согласно данному тексту
JOSE CRISTO REY GARCIA PAREDES, CMF, Soñando una vida inter-religosa
LUIZ ALBERTO GONZALO-DíEZ, Missio inter gentes, Vida Nueva, 2009/11/13/
NESTOR INACIO SCHWERZ, Contemplatii nella misione
PETER C. PHAN, Misión inter gentes Asiae: Teologías contemporáneas y prácticas misioneras en Asia, согласно данному тексту
PETER C. PHAN, The Joy of Religious Pluralism: A Personal Journey
MISSIO AD GENTES AND THE NEW EVANGELIZATION

о. Анатолий Гамза, SVD

Другие материалы конференции