Автор: В чем смысл жизни, если не в этом?
Каждый вечер во время Адвента, когда наша семья собирается на ужин, мы зажигаем свечи на рождественском венке. По мере того как дни уходят и приближается Рождество, свечи становятся всё ниже и ниже. В конце концов, фиолетовая свеча, которую мы зажгли в первую неделю Адвента, может даже сгореть полностью.
С годами я пришел к выводу, что каждый христианский символ несёт в себе значение, которое перетекает из чисто духовных соображений в более практические. Эти символы относятся не только к Церкви — они приносят плоды в повседневной жизни. Среди этих символов — свечи. Свечи используются не только в адвентовских венках, но и при Крещении, похоронах и вообще каждый раз, когда служится Месса. Свечи символизируют не только свет Христа, но и понятие жертвы. Чтобы поддерживать пламя, воску приходится медленно таять, и со временем свечи догорают дотла. Урок ясен — чтобы наш свет сиял в темноте, нам придется отдать себя до конца.
Как и во многих семьях, мы не только делаем адвентовский венок, но и украшаем свой дом к Рождеству. Наш рождественский вертеп дети ставят под ёлку. Младенца Христа ещё нет — Он не появится до Рождества. Волхвы тоже не прибыли. Они всё ещё следуют за звездой и не планируют прибыть до Богоявления. Детям нравится по очереди перемещать волхвов по дому, притворяясь, что они идут через каминные полки и подоконники по запутанной дороге в Вифлеем. А вот пастухи присутствуют в вертепе. Они терпеливо ждут с животными. Ангелы тоже готовы, они парят над пустыми яслями, где Мария и Иосиф уже преклоняют колени. Кажется, все они верят в то, что Христос придёт, как Он всегда говорил. Каждый год они убеждаются в свой правоте.
Сцена вертепа накануне Рождества необычна, потому что фигурки собираются вокруг пустых яслей. Они сосредоточены на этом, терпеливо ожидая того дня, когда пустота будет заполнена. Странно не только то, что все они смотрят в пустое пространство, но и ждут, пока его заполнит человеческое дитя.
Ясли, конечно, не предназначены для содержания младенцев. Это не детские кроватки. Они предназначены для заполнения зерном или сеном, потому что ясли — это кормушка для животных. Ожидать, что что-то, кроме корма для животных, заполнит это пустое пространство, мне кажется проявлением необычайной веры.
Даже когда младенец Христос появляется рождественским утром — как это всегда бывает — и отдыхает на своем месте в яслях, сцена Рождества не менее странна. Иисус занял место корма. С момента своего рождения, благодаря величию своей любви, Он готов и желает быть поглощённым, взятым, как хлеб, преломленным и превращённым в пищу. Этот факт имеет огромное духовное значение, но давайте рассмотрим практические последствия, вопросы, которые вы и я могли бы задать себе о природе нашей любви к нашей семье и нашим друзьям. Это ли цена любви? Быть употреблённым?
Да, такова цена. Когда мы берём на себя обязательства друг перед другом, будь то брак, узы дружбы или отношения между родителем и ребёнком, это обязательство помещает нас прямо в эти ясли. Мы расточили себя. Мы становимся жертвой. Мы становимся даром.
Почти невероятно, что люди будут жить таким образом, что мы согласимся на брак, семью и воспитание детей, зная, что через их трудности мы соглашаемся отдать свою жизнь, жить больше не для себя, а ради других. Даже беглое знакомство с добродетелью любви, даже самый робкий акт самопожертвования быстро высвечивает, что раскрытие нашей души другому человеку — это подлинное определение человеческого возрастания. И всё-таки, несмотря ни на что, это ни больше ни меньше как чудо.
Безусловно, бывают моменты, когда любовь к семье, друзьям или даже человечеству поглощает нас до такой степени, что нам нечего отдавать. Любить нелегко. Мы должны быть честными в том, что это требует затрат. Ребёнок в кормушке для скота тому доказательство. Доказательство тому — адвентовские свечи, сгоревшие дотла.
Размышление о символике свечей напоминает мне письмо Кьяры Петрилло, написанное ее сыну на его первый день рождения. У Кьяры Петрилло — если вы не знаете её историю — был диагностирован рак во время беременности. Она отказалась от лечения болезни, потому что лечение могло нанести вред её ребёнку. Вскоре после родов она умерла. Перед этим она написала сыну письмо, в котором заявила, что ни о чём не сожалеет. Она говорит ему, что любовь — это сердце бытия, и пишет: «Любовь поглощает вас, но прекрасно умереть поглощённым, точно так же, как свеча, которая гаснет только тогда, когда достигает своей цели». Это то, что я вижу в истощённых свечах в нашем адвентовском венке и в Младенце Христе в яслях. Я вижу грозную красоту — цену любви и цель нашего существования.
Собираясь вокруг рождественской ёлки с женой и шестью детьми, я понимаю, что даже если они иногда утомляют меня, хотя они принесли мне много бессонных ночей, тревог и волнений за их будущее, даже если они спорят и бросают мне вызов, без них я был бы меньше, чем ничто. Если цена за их присутствие в моей жизни — это лежать в яслях рядом с Христом или превратить себя в свечу, что ж, это может только сделать пламя ярче.
о. Майкл Реннье
(Отец Майкл Реннье окончил Йельскую школу богословия и живет в Сент-Луисе, штат Миссури, с женой и 5 детьми. Он ординирован как католический священник через пастырское рукоположение для бывших епископальных священнослужителей, созданное Папой Иоанном Павлом II. Он также работает редактором в Dappled Things, журнале, посвященном литературе и изобразительному искусству.)
Источник (англ.): Aleteia
Перевод: Сергей Сабсай
