Семья св. Людовика Французского: дед святого короля

Людовик IX наследовал французский престол, когда ему было всего пятнадцать лет. Он получил сильное государство, основы устройства которого были заложены еще его дедом, Филиппом Августом. Интересно, что Людовик стал первым французским королем, лично знавшим своего деда. И он сохранит воспоминания о нем на всю жизнь. Именно на него Людовик будет ссылаться в своих «Поучениях» сыну.

Кстати, Филипп стал первым королем, после смерти которого была сделана попытка причисления его к лику святых. Почему же это не получилось? Ответ, казалось бы, лежит на поверхности: потому что в глазах Церкви Филипп был двоеженцем. На самом деле, причин было несколько!

Филипп родился в ночь с 21 на 22 августа 1165 года. Его отцу, королю Людовику VII, было сорок пять лет. Его считали уже стариком, не способным к деторождению, поэтому появление на свет наследника было воспринято как чудо.

Сам Людовик был вторым королевским сыном. Его готовили к духовной карьере, поэтому с малых лет он жил в монастыре. Внезапная смерть старшего брата, упавшего с лошади, привела к тому, что юношу спешно забрали из монастыря и сделали соправителем Франции. Людовик на всю жизнь сохранил глубокую религиозность, привитую ему в детстве, и внимательно следил за тем, чтобы его детей также воспитывали в вере и почтении Церкви. Первая жена Людовика, уже после развода, сказала, что все эти годы была замужем за монахом.

Первой женой Людовика была одна их самых красивых женщин того времени, Алиенора Аквитанская. Они прожили вместе четырнадцать лет. В хрониках отмечается, что король любил свою жену сверх всякой меры и даже в Крестовый поход отправился вместе с ней. Трудно сказать, почему на самом деле Алиенора отправилась в Святую Землю. Может быть, ей просто хотелось уехать их Парижа, где она чувствовала себя чужестранкой и где так и не нажила особых сторонников и друзей.

У королевской четы было двое детей, две девочки, что ставило под угрозу сохранение престола за родом Капетингов, к которому принадлежал Людовик. Трудно сказать, это ли послужило причиной развода или Алиенора нашла для себя более подходящую партию, сулившую ей семейное счастье при сохранении статуса. Как бы там ни было, французская королевская чета развелась буквально через год после рождения второй дочери. Официальной причиной развода стало слишком близкое родство супругов. Они были троюродными братом и сестрой. Алиенора оставила детей Людовику, а сама в скором времени вышла замуж за Генриха Анжуйского, вассала французского короля. Прошло всего два года и вассал сам стал королем. Он взошел на английский престол, став Генрихом II Плантогенетом. В этом браке Алиенора родила пять сыновей, среди которых был и знаменитый Ричард Львиное Сердце.

Второй женой Людовика стала испанская инфанта Констанция Кастильская. Она была двоюродной сестрой французского короля и тоже принадлежала к роду Капетингов. Впрочем, Папа Анастасий IV дал разрешение на этот брак, который продлился всего шесть лет. Констанция родила Людовику еще двух дочерей. Французская королева умерла, рожая вторую дочь, Алису, которая в последствии будет помолвлена с Ричардом Львиное Сердце, но так и не станет его женой.

Не прошло и полугода со смерти Констанции, как король женится в третий раз. Его избранницей стала Адель Шампанская, которая тоже родила Людовику двух детей. Первым ее ребенком стал долгожданный наследник французского престола, Филипп, при рождении получивший прозвище Богоданный.

Хроники повествуют о том, что во время беременности королевы Людовик увидел странный сон. Его наследник предстал перед ним уже взрослым мужчиной, обходящим во время пира своих вельмож с золотым кубком в руках и угощающим их … кровью. Для современного человека образ странный. Средневековый же бытописатель видел в этом сне глубокий «мистический» смысл. Молодой король, как пеликан, будет кормить своих поданных своею плотью, служить им, забывая о себе. Он уподобится Христу, желая для них лучшей доли.

Во многом Филипп оправдал этот сон. Он стал настоящим собирателем французских земель, превратив маленький домен в сильное королевство. О подвигах Филиппа написано много интересных книг. Мы же обратимся к малоизвестной стороне его биографии. Оказывается, Филипп творил чудеса и его посещали видения.

О чудесах, совершенных королем, повествуют «Деяния Филиппа Августа, короля франков», написанные монахом Ригором для аббатства Сен-Дени. Три чуда произошли во время многочисленных военных походов Филиппа, в последствии получившего прозвища Завоеватель и Август. Король отсрочил время жатвы, вызвал чудесный дождь во время засухи и свои копьем нашел брод через реку Луару в том месте, где никогда не было возможности ее пересечь.

Второй биограф, Гийом Бретонский, бывший долгое время королевским капелланом, описывает видение, посетившее Филиппа во время Мессы. В момент, когда священник возносит хостию, король, единственный из всех присутствующих, увидел Младенца Христа во славе. Монарх, как отмечал Гийом, был удостоен этого видения в силу своих особых добродетелей.

Французский король, без сомнения, был человеком глубокой веры и почтения к Церкви, что не мешало ему проявлять своеволие в вопросах семейной жизни. Кстати, второе видение посетило Филиппа в Крестовом походе, в который он отправился по призыву Папы. Тогда его корабль, следующий из Генуи на Сицилию, попал в сильный шторм. Погруженный в молитву король увидел, как разверзлось небо, и Господь снизошел с небес, чтобы придать сил его спутникам.

Биографы короля отмечали, что он был чрезвычайно скромен в быту, не участвовал ни в охоте, ни в турнирах. Филипп активно занимался благотворительностью: раздавал одежду беднякам, создал своеобразный «фонд» для пожертвований в одном из своих дворцов. В 1195 году он лично участвовал в ликвидации последствий голода и наводнений в Париже. Тогда устраивались многочисленный покаянные процессии, а также раздача хлеба и другая помощь пострадавшим.

Он старался изменить административное устройство тех земель, которые становились подвластны ему в ходе политических или военных завоеваний. Дал большую свободу городам, назначил судей и изменил порядок выплат. Все это привело к расцвету французского королевства.

Как всякий христианский монарх того времени, французский король принял участие в Крестовом походе. Повинуясь призыву Папы, он постарался забыть о своих распрях с Ричардом Львиное Сердце, у которого Филипп пытался отнять континентальные земли и присоединить их к своему королевству. Так Филипп и Ричард оказались в одном Крестовом походе. Они отправились спасать Иерусалим. А вот дальше французский монарх, в свойственной ему манере, заботился не сколько о продвижении дела, сколько о своем благосостоянии и нуждах своего королевства. Впрочем, с точки зрения его биографов, такое поведение было скорее плюсом короля, чем его минусом.

Второй поход за веру Филипп предпринял уже в конце жизни, когда Папа Иннокентий III призвал к борьбе с альбигойской ересью. Нельзя сказать, что король был рад этому предприятию, но и отказать Папе он не мог.

И, наконец, Филипп был заботливым дедом, много времени и внимания уделявшим своим внукам, стремящимся передать им всю мудрость, накопившуюся за время его непростого правления.

В принципе, после смерти Филиппа Августа у его сторонников на руках был «готовый» святой. И сложилась даже значительная партия, желавшая добиваться от Папы его канонизации. В Рим прибыл некий итальянский рыцарь, который находился на смертном одре, когда его посетил св. Дионисий, предсказавший скорую гибель Филиппа Августа. Рыцарь был исцелен, а предсказание сбылось. Кроме того, сторонники причисления короля к лику святых говорили о комете, которая появилась незадолго до того, как французский монарх покинул этот мир.

Биография у Филиппа получалась практически идеальная, кроме нескольких «но», оказавшихся решающими.

1. Он был двоеженцем и навлек на свое королевство папский интердикт

Филипп впервые женился, когда ему было всего пятнадцать лет. Его избранница, Изабелла де Эно принесла ему в качестве приданного новые земли. С этого, собственно, и началось собирание французских земель Филиппом.

Когда Изабелла вступала в брак, ей было всего десять лет. Никакой романтики в этом союзе не было, только голый расчет. Граф Фландрский, дядя Изабеллы, имевший в то время сильное влияние на молодого короля Филиппа, решил таким образом упрочить свои позиции. А молодой, но очень прагматичный монарх получал сразу и земли, и дополнительную политическую опору. Изабелла происходила из рода Каролингов, предшествовавших на французском престоле Капетингам, к которым принадлежал сам Филипп.

Отношения у молодых людей, естественно, не складывались. Королю нужен был наследник, а королева была слишком молода. Изабелле едва стукнуло четырнадцать, когда Филипп решил развестись. Он собрал ассамблею прелатов, чтобы те высказались по этому поводу. Тем временем королева, одетая в самое простое платье, ходила, окруженная толпой нищих от одного парижского храма к другому, вымаливая у Бога пощады. Она могла надеяться только на чудо. Епископы говорили и о ее слишком близком родстве с королем, и о том, что у нее есть тайный любовник. И, наконец, самым главным аргументом стало то, что ее отец выступил на стороне мятежных баронов, стремившихся пошатнуть власть юного короля.

Мольбы королевы и заступничество простого народа возымели действие на Филиппа. Брак был сохранен. Со временем Изабелле удалось уговорить отца выйти из мятежной коалиции и присоединиться к сторонникам Филиппа.

Спустя три года Изабелла родила наследника престола, Людовика VIII. Король был счастлив и обещал жене свою вечную верность и любовь. Правда, семейному счастью не суждено было продлиться долго. Через три года молодая королева умерла, рожая сыновей-близнецов (оба ребенка родились мертвыми).

После смерти жены Филипп отправился в Крестовый поход в Святую Землю. Мысли его были более заняты политическими интригами, чем семейными проблемами. Все-таки в поход он шел с Ричардом Львиное Сердце, у которого непременно нужно было отнять континентальные земли.

Вернувшись из похода, французский монарх нашел себе весьма подходящую партию, Ингеборгу Датскую. Филипп предполагал, что ее брат, король Кнуд, выступит его союзником в борьбе с Англией. Принцесса привезла с собой богатое приданное, но в войне Дания участвовать отказалась.

Король радушно принял свою невесту, но по неизвестным причинам на следующий день после венчания Филипп отверг свою новую жену. В хрониках находим сообщения о том, что его буквально трясло при одном взгляде на Ингеборгу. Впрочем, это могло быть просто проявлением болезни, которую Филипп подхватил во время похода в Святую Землю. Как бы там ни было, король потребовал, чтобы датские послы увезли принцессу обратно на родину. Имущество Ингеборги, правда, он оставил себе.

Датская принцесса не готова была сдаться так быстро. Она не согласилась с решением Филиппа и отказалась покидать Париж. Совет епископов признал этот брак недействительным, сославшись на то, что у супругов якобы слишком близкое родство. Но оказавшаяся в полной изоляции, девушка, не знавшая ни французского, ни даже столь необходимой в те времена латыни, не растерялась и подала апелляцию Папе, требуя восстановить ее брак.

Папа Целестин III выступил на стороне покинутой Ингеборги. Что не помещало Филиппу заточить ее на двадцать лет в монастырь и через три года жениться вновь на Агнессе Меранской. Его не остановило то, что Агнесса была его четвероюродной сестрой. Этот брак продлился пять лет. Агнесса подарила Филиппу двух детей и умерла, рожая третьего.

Преемник Папы Целестина III, Папа Иннокентий III, также потребовал восстановить отношения с Ингеборгой и оставить Агнессу. Понимая, что просто угрозы на французского короля не действуют, он наложил на всю страну интердикт (временное запрещение всех церковных действий и треб). Филипп решил стоять на своем, но под действием «общественного мнения» вынужден был пойти на уступки. Он признал Ингеборгу своей женой и вернул ее во дворец, но и Агнессу оставил при себе. Трудно сказать, как бы разрешилась эта ситуация, если бы Агнесса не умерла.

Ингеброга пережила Филиппа, но никаких отношений с королевской семьей у нее так и не сложилось. Она никак не вмешивалась в политику. Единственную свою просьбу к королевской семье она высказала в своем завещании: похоронить ее, как и подобает французской королеве, в Сен-Дени. Но внук Филиппа Августа, св. Людовик IX, не счел нужным эту просьбу удовлетворить.

Вся эта история с двоеженством и интердиктом не могла не нанести урон идее причисления Филиппа к лику святых. На рубеже XII и XIII веков уже не достаточно было быть чудотворцем. Тем более, что чудесами хвастались и многочисленные еретические движения. Необходимо было являть собой образец нравственной жизни и глубокой религиозности, которые никак не сочетаются с отлучением от Церкви.

2. Филипп был подвержен вспышкам гнева, который не мог обуздать

В молодости король был в меру гневливым молодым человеком. Но вернувшись из Святой Земли, он стал страдать от приступов болезни, которая сделала его крайне раздражительным. О вспышках королевского гнева нередко говорится в хрониках. Даже в воспоминаниях Людовика IX, внука Филиппа, бережно записанных его биографами, мы встречаем упоминания о несправедливом гневе монарха.

Надо сказать, что Церковь знает множество святых, которые при жизни не могли совладать со своим бурным темпераментом. Но проблема Филиппа была еще и в том, что его воспринимали как помазанника Божьего. В этот исторический период как раз и происходит формирование образа французского короля как верного сына Церкви, во всем поддерживающего ее интересы и отличающегося высоко нравственным поведением. Кроме того, взрывной характер не позволил после смерти государя появиться соответствующему культу. Все слишком хорошо помнили вспышки его гнева, чтобы просить у него о заступничестве. Более того, в проповедях стали появляться «анекдоты» о том, как св. Дионисий выводит короля из чистилища.

3. Общество и церковь того времени были еще не готовы к появлению святых мирян

Этот пункт тоже нельзя сбрасывать со счетов. Ведь на протяжении многих веков святыми становились по большей части благочестивые монахи. Делом королей было участие в походах и охрана земель. В каждой земле был свой владетельный князь, получавший прозвище Благочестивый за религиозный пыл и помощь нуждающимся, но нигде не шло речи о причислении к лику святых. Во многом толчком к произошедшим в Церкви изменениям стало появление францисканского движения, охватившего не только и не столько духовенство, сколько мирян. Образ святости становится доступен для всего народа Божьего. И в первую очередь, для тех, кто избран Господом этот народ защищать.

4. Королевская семья не проявила особой заинтересованности в его беатификации и канонизации

В те времена политические мотивы играли не самую последнюю роль. Стоит обратить внимание, что инициаторами процесса Филиппа были его приверженцы. В то время как о святости Людовика IX сразу после его кончины заговорил его сын, Филипп III. Процесс продлился 27 лет и завершился канонизацией во многом благодаря влиянию внука Людовика, Филиппа IV. Что ни в коей мере не отменяет героических заслуг Людовика IX, признанных Церковью.

Филипп Завоеватель не был признан святым, но оказал сильное влияние на своего внука. То, что не получилось у него, сумел воплотить Людовик IX.

Анна Гольдина

Основное изображение: catholikblog.blogspot.ru