Человечный Папа: Иоанн Павел II в воспоминаниях Геннадия Уранова

Выступление на Днях Иоанна Павла II в Москве в 2007 году

Мне в жизни очень повезло в том смысле, что я больше четырех с половиной лет был представителем РФ при Святом Престоле и, соответственно, при Папе Иоанне Павле II. Это было с 1996 по 2001 год. Хотя, по правде сказать, первая наша встреча с Папой произошла значительно раньше.

Я был тогда послом СССР в маленькой африканской стране Габон. И туда в одну из своих первых пастырских поездок приехал Папа в 1982 году. И вот, под палящим солнцем на огромном стадионе собрались десятки тысяч людей, и Папа произносил проповедь на прекрасном французском языке. Произносил её так горячо — казалось бы, куда же еще жарче-то, солнце палит вовсю, — а народ все больше загорался, загорался… И закончилось это выступление каким-то бурным праздником единения десятков и сотен тысяч людей, хотя Папа в то время был уже не очень-то молодым. Здесь (на Днях Иоанна Павла II в Москве в 2007 году – прим. ред.) говорили о его чувстве юмора, а еще одним его качеством было умение найти подход к людям. Африканцы — народ своеобразный, а он сумел направить им свою проповедь и как-то дирижировать их движениями, чувствами. Этот эпизод надолго остался в моей памяти. А тогда казалось, что я больше с Папой никогда не встречусь. Но судьба так распорядилась, что через 14 лет я приехал в Рим… Как говорится, «все дороги ведут в Рим», но не всегда они ведут в Ватикан. Мне вдвойне повезло, потому что я в третий раз попал в Рим и в первый раз — для работы в Ватикане. На четыре с половиной года…

Уже первая наша встреча один на один, когда я вручал верительные документы и у нас была обстоятельная беседа, показала, что я имею дело с человеком харизматическим, с такой личностью, которая является не просто главой Католической Церкви, не просто главой одной из крупнейших мировых конфессий. Но это и крупнейший философ, политик нашего времени, человек, который интересуется всем и заботится обо всём. И, помня о глобальных проблемах и вызовах человечеству, он помнит и о вещах конкретных — и о простом человеке, о нуждах малых народов и отдельных людей.

Я часто общался с Папой и как с дипломатом, поэтому смог убедиться, что он был также совершенно потрясающим, великолепным дипломатом. А ведь ему приходилось заниматься не только крупными, глобальными проблемами человечества — например, экологическими вопросами, проблемами Ближнего Востока, — но иногда и достаточно мелкими проблемами. И он всегда был в курсе всех дел. Кстати говоря, когда я представлялся во время нашей первой беседы и напомнил ему о его пребывании в Габоне, у Папы это вызвало очень яркие воспоминания — у него действительно была прекрасная память, и он как-то очень тепло на это отреагировал, и хотя погода в день нашей встречи в Ватикане была мрачной (это было в ноябре), как-то всё вокруг просветлело, как будто всё осветилось этим далеким воспоминанием.

Как дипломату мне приходилось, естественно, готовить наши визиты на высоком уровне в Ватикан. Я принимал участие в подготовке и проведении визита туда нашего первого Президента Ельцина в 1998 году, потом Президента Путина в 2000 году, наших различных делегаций. Поэтому мне приходилось часто встречаться по разным поводам и решать самый широкий круг вопросов как лично с Понтификом, так и с окружающими его крупнейшими деятелями Ватикана.

Надо сказать, что оценка Папы, которая была в Москве и которая открыто высказывалась в последние годы, — очень высока и очень объективна. Я хочу, как бюрократ и как дипломат, привести одну маленькую цитату, которая, кстати, нравилась самому Иоанну Павлу II, когда я представлял ему послание нашего президента, а послание было по поводу 20-летия Понтификата Папы, то есть в 1998 году. В этом послании было сказано, что Папа снискал, я цитирую, «заслуженный авторитет неутомимого поборника мира и справедливости, чья жизнь посвящена упрочению устоев морали и солидарности в отношениях между государствами и на общегуманитарном уровне».

В Ватикане ценилось, и лично Папа очень ценил то, что отношения России и Ватикана имеют историческую перспективу, широкое поле взаимодействия в поисках адекватных ответов на глобальные вызовы современности в целях построения более гуманного общества. Собственно говоря, и вся жизнь Иоанна Павла II была посвящена тому, чтобы построить новое гуманное, справедливое общество. Он очень глубоко переживал трагедии, которые пришлись на эти годы, которые предшествовали Великому Юбилею и которые потом продолжались. Он воспринимал эти беды не только как проблемы глобального масштаба, но и как свою личную боль, личную трагедию. И это чувствовалось! Чувствовалось и в его выступлениях, в его посланиях, которые он каждый год направлял миру. Хочу также сказать, что каждый год он встречался с дипломатическим корпусом, 10 января каждого года, и обязательно в своих речах очень по-человечески, я бы сказал, не просто как политик, а именно как человек, говорил о проблемах, которые существуют в мире, о том, как он видит пути их решения.

И, надо сказать, он действительно очень много сделал, особенно в преддверии Великого Юбилея… Он вернул в Россию очень ценную Казанскую икону Богоматери. Он решил вопрос о представительстве Русской Православной Церкви в Бари, тогда же был решен и вопрос о строительстве православной церкви Св. Екатерины в Риме, на территории российского посольства. Он решил также множество других вопросов и всегда исходил из одного — он старался все делать для того, чтобы человечество чувствовало себя более единым, более близким друг к другу, чтобы люди как бы чувствовали локоть друг друга.

Когда здоровье его уже подводило — а последние годы Иоанн Павел II был действительно серьезно болен, — окружение Папы старалось как-то оградить его от лишних встреч. Но стоило Папе узнать, что к нему хочет попасть какая-то русская делегация — культурная, политическая, какая-то еще, — у него всегда находилось время для встречи.

Кроме того, хочу отметить, что он поддержал очень интересную инициативу, возможно, беспрецедентную для российско-ватиканских отношений. Накануне Великого Юбилея, в 1999 году, возле собора Святого Петра, в «крыле Карла Великого», наиболее престижном выставочном помещении, была проведена экспозиция русских икон, объединенных темой «София – Премудрость Божия» (или «София – идея Европы, идея России»). Папа, как известно, был большим ценителем и любителем русских икон. Так вот по его инициативе и при его поддержке были экспонированы 144 наиболее выдающиеся иконы из России. А вы знаете, что хозяева икон с большой неохотой соглашаются вывозить свои экспонаты, особенно в другие страны. А тут еще решили привезти иконы не из одного, а сразу из нескольких музеев, имеющих выдающееся значение. И произошел поистине уникальный случай: в выставке приняли участие сразу восемь крупнейших российских музеев, в том числе Третьяковская галерея, Эрмитаж, Музей им. Андрея Рублева и другие.

Помню также, как Папа однажды принял наших космонавтов, приехавших в Ватикан. Они преподнесли ему некоторые принадлежности, которыми космонавты пользуются во время своих полетов. Папа воспринял этот подарок с очень большим чувством юмора и сказал: «Ну, теперь у меня есть предметы, с которыми и я бы смог совершить путешествие в космос. А не подумать ли мне об этом?» Эта шутка из уст больного, усталого человека была особенно ценной.

Папа любил русскую культуру, он любил ее не только как славянин, а относился именно к ней очень искренне, тепло. Не все, наверное, знают, что Иоанн Павел II был инициатором проведения международных семинаров по творчеству нашего религиозного писателя и поэта Вячеслава Иванова, которые стали потом регулярными. Он лично принимал у себя дочь и сына Иванова — Лидию и Дмитрия. А знаменитое высказывание о том, что христианство должно дышать двумя легкими — восточным и западным, — неоднократно цитировавшееся Папой, принадлежит как раз Вячеславу Иванову.

Ещё Иоанн Павел II очень любил свою родину, не боялся отмечать, что он из польской земли, посещал Польшу, ездил на могилу своих родителей, но при этом оставался принадлежащим всему человечеству. И я считаю, что это очень хорошее качество.
Несмотря на свою трудную старость, болезнь, Папа оставался человеком оптимистичным. Встречаясь с Папой, я пытался иногда говорить по-русски — он знал русский, хотя скорее пассивно. Иногда он отвечал тоже по-русски, причем эти ответы иногда звучали, как шутки, как воспоминание каких-то смешных моментов, и это, в принципе, свидетельствовало о глубоком понимании языка — если не знании, то, во всяком случае, понимании. Это тоже очень хорошее, редкое качество.

Когда мы с ним общались, меня всегда поражало, что, в отличие от многих окружающих, он всегда оставался большим, великим оптимистом. Он всегда был уверен, что все-таки человечество ожидает лучшая судьба. Но за нее надо бороться, решать многие проблемы. Решать сообща. А для этого надо искать какие-то пути к единению, поэтому был и экуменизм, поэтому была и та огромная деятельность, которую он развернул в связи с празднованием Великого Юбилея 2000-го года. И главное, он считал, что у человечества есть возможности для решения проблем и трудностей, которые стоят на его пути, поэтому оно должно их преодолеть.

В заключение я хотел бы привести собственные слова Папы, которые он произнес во время юбилейной сессии Генеральной Ассамблеи ООН и в которых, как мне кажется, выражена вся сущность этого Великого Понтифика (я не стесняюсь произнести слово «Великого»!). Заканчивая свою речь на этом высшем форуме, представляющем все человечество, он сказал: «Possiamo costruire nel secolo che sta per giungere e per il prossimo millennio una civiltà degna della persona umana, una vera cultura della libertà. Possiamo e dobbiamo farlo! E, facendolo, potremo renderci conto che le lacrime di questo secolo hanno preparato il terreno alla nuova primavera dello spirito umano». («Мы можем построить в грядущем веке и в приближающемся тысячелетии цивилизацию человеческой личности, подлинную культуру свободы. Мы можем и должны это сделать! И, делая это, мы должны ясно осознавать, что слезы нынешнего века подготовили почву для новой весны человеческого духа»).

Геннадий Васильевич Уранов (1934-2014), представитель РФ при Святом Престоле (1996-2001), автор книги “Дорога в Ватикан”

Текст выступления предоставлен Игорем Барановым

Фото: Встреча Бориса Ельцина с Папой Римским Иоанном Павлом II в Ватикане, 1998. Александр Чумичев, Александр Сенцов, ТАСС