Почему Бог хочет, чтобы в семьях было много детей? Часть 2

Святой трепет перед даром жизни заложен в человеческую душу изначально. Более того, умом и чувствами мы улавливаем и ту истину, что многократная передача жизни умножает количество любви как в самой семье, так и в том пространстве, которое эта семья собою освящает. В глубине души мы также понимаем, что большая семья имеет массу преимуществ – начиная от более здорового воспитания детей в духе ответственности и дружеской сплоченности и заканчивая благодатной старостью родителей, пожинающих плоды своих трудов, а не сожалеющих об упущенных возможностях. Но, несмотря на все это, в современной России лишь 5% семей имеет трех и более детей.

Вероника Бикбулатова продолжает размышлять над проблемами, которые поднимают противники многодетности.

Многодетность, общество потребления и культ психологии

Теперь посмотрим на второй пункт критики многодетности – тему нехватки средств и любви уже не в планетарном масштабе, а в более узких рамках, рамках семьи. Сначала о средствах. Безусловно, в некоторые периоды жизни семьи их может не хватать. (Точно также, впрочем, их может не хватать на одного или двух детей в традиционной малодетной семье.) Вопрос нужно ставить иначе – на что именно средств может не хватать? Что за идол кроется за подобными социальными страхами – идол, требующий принесения себе в жертву таких христианских и общечеловеческих ценностей, как доверие Богу и упование на Него, щедрость, терпение, нестяжательство? Представляется, что такой идол есть порождение общества потребления и имя его – комфортабельность. Да, та самая комфортабельность, к которой влекут нас многочисленные рекламные щиты и ролики, предлагающие не просто отдохнуть, а отдохнуть комфортно в пятизвездочном отеле, не просто приобрести жилье, а купить комфортную квартиру с подземным паркингом и в престижном районе. Перечислять подобные примеры можно бесконечно. Увы, яд, который изливает индустрия комфорта, губителен для нашего сознания. Проникая в человеческую душу, он заставляет нас думать, что тихое место у реки или старенькая бабушкина дача не подходят для отдыха души и тела, а ездить нужно обязательно на mazda последней модели, даже если придется ради нее в течение многих лет сидеть в ненавистном офисе и отдавать регулярно половину зарплаты за кредит. Гонка за тем, что есть у других, бесконечна, так как планка постоянно поднимается – только достигли определенного уровня благосостояния, как общество потребления порождает новую комфортабельную продукцию и услуги. В таком контексте, конечно, становится понятным выражение «плодить нищету», оно означает быть вне гонки за престижем и модой, быть «лузером» или «аутсайдером». Но приоткрывает ли такая гонка путь к истине и счастью? Помогает ли найти Бога?

Подумать только, пока потенциальные родители, которым Господь даровал возможность быть Своими со-творцами, размышляют о том, что они не могут позволить себе еще одного ребенка оттого, что у них малогабаритная квартира и нет лишних средств, пока они думают об этом, проходит мимо шанс рождения уникальной, неповторимой человеческой личности, удивительно прекрасного слияния души и тела. Проходит мимо возможность нового, доселе несуществующего восприятия действительности. Их незачатый и нерожденный, отвергнутый уже на этапе замысла ребенок никогда не увидит света и никогда не научится любить, он не получит земную жизнь, а значит – и жизнь вечную, его просто не будет… Вместе с упущенной возможностью дать жизнь супруги теряют и часть себя, поскольку каждый ребенок безмерно обогащает своих родителей, обогащает настолько, что рядом с этим богатством теряют всякую ценность квартиры и прочие материальные вещи. Как пишет Иоанн Павел II в Послании к семьям: «Дитя одаривает собой семью. Является даром для братьев и сестер и для родителей. Дар жизни становится также и даром для тех, кто дает. Они не могут не чувствовать его присутствия, его участия в их жизни, того, что он привносит в общее благо супругов и в семейную общину. Несмотря на все уловки человеческой психологии, эта истина остается очевидной в своей простоте и глубине. Человек является общим благом для любого человеческого общества»[1].

Теперь посмотрим на проблему нехватки любви и внимания детям из многодетных семей. Наш век, помимо того, что он породил информационное и потребительское общество, отличился еще и повышенной страстью к психологии, точнее – к тем разделам психологии, которые анализируют прошлые травмы личности, ее бессознательное и зачастую раздувают до планетарного масштаба проблемы и кризисы, через которые каждый человек в раннем детстве в той или иной степени проходит – травма рождения, травма отвержения матерью, травма рождения брата или и сестры и т.д. Безусловно, речь не идет о достойной психотерапии, призванной исцелять серьезные раны души. Но в последнее время усилилась тенденция смакования темы детских травм. Предполагается, что нет ни одного человека, который не мог бы считать себя жертвой каких-либо трудных обстоятельств прошлого. Многие так и застревают в состоянии жертвы, либо дают обет дать своему единственному ребенку то, что якобы не получили сами – какую-то особенную любовь, какое-то особое повышенное внимание. Но получается ли это у них? Кстати сказать, позиция жертвы, инфантильная по своей сути, делает из человека более удобного потребителя, нацеленного на то, чтобы получать, а не на то, чтобы отдавать, расти, переносить трудности[2].

По логике современного мира получается так, что потерпев неудачу со своими первыми детьми, Адамом и Евой, Бог должен был бы остановить рождение новых людей, разочаровавшись в человеке вообще и наказав его бесплодием? Либо Он изначально должен был лучше опекать своих первенцев, лишив их свободы и гуляя с ними за ручку по Эдемскому саду, дабы предотвратить их возможное непослушание и согрешение? О, нет, Бог – идеальный Родитель! Милосердие Его так же велико, как и уважение к дару человеческой свободы. Поэтому, получив через святое Крещение благодать причастности к тайне Родительства Бога в Его Сыне Иисусе Христе, а также к тайне Его Родительства в каждой человеческой жизни, все мы, верующие христиане, должны всею своею жизнью уподобляться этим тайнам. Если же человек стремится жить в любви к Богу, супругу и к себе самому, то он сможет растить детей в любви независимо от их количества. Безусловно, у него будут неудачи и падения, пропорциональные вовсе не  количеству детей, а собственному несовершенству и неумению любить. Но шансы уподобиться идеальному Родительству Бога для человека, доверяющего Богу, несравнимо выше, чем для человека недоверяющего.  Данное утверждение  осуществимо по крайней мере в двух пунктах – во-первых, в вопросе предоставления детям необходимой им свободы (чрезмерно опекать детей, если их в семье больше двух, физически невозможно), во-вторых, в причастности к божественной природе жизни и блага. «К природе блага относится свойство быть распространяемым»[3], – пишет Иоанн Павел II вслед за Фомой Аквинским. «Чем более благо общее, тем оно и более собственное: мое – твое – наше. Такова внутренняя логика бытия в благе, бытия в истине и любви, к которой призван человек»[4].

Действительно, Бог не говорит – сотворю двух людей и буду любить их больше всего на свете, дам им Всего Себя без остатка, зачем нам еще кто-то? Нет! Бог неустанно творит с великой щедростью и непостижимым милосердием. Он создает человека как семью, а семья – это, как известно, прообраз животворящей (творящей жизнь) Троицы. Он с трогательной нежностью дает человеку самое ценное, что у Него есть – способность порождать жизнь и любить. Но человек очень часто отказывается от подарка, меняя его на комфорт и спокойствие, придумывая тысячу отговорок о том, почему он не может (или не хочет?) принять столь великую милость.

Продолжение следует…

Фото: croative.net

Примечания:

[1] Иоанн Павел II. Gratissimam Sane. С.12

[2] Об инфантилизации общества см., например, Рогозянский А. Вселенная-26.

[3] Gratissimam Sane. С.11.

[4] Там же. С.11.