Юлиус – ткач

Сказка рекомендована для детей 5-9 лет. Время чтения вслух: 15-18 минут.

Представляем новый формат на нашем сайте – католические сказки для детей, которые помогут взрослым не просто провести за чтением время с ребёнком, но и инициировать с детьми разговор о прочитанном: поговорить о добре и зле, о призвании, о месте Церкви в нашей жизни и не только. Весь Великий пост мы будем публиковать замечательные сказки Габриеллы Кабьер, которые увлекут взрослых и детей в мир приключений, чудес и сердец, преображенных любовью.

В стародавние времена, когда Речь Посполитая вольно раскинулась от моря до моря, жил в одном небольшом литовском местечке близь Тракая молодой ткач по имени Юлиус. Был он человеком веселым, добрым и слыл отменным ткачом. Бывало, придут к нему соседи с просьбой соткать тонкое полотно для дочери на свадебный наряд, смотришь, а уже через несколько дней все готово. Другие попросят выткать скатерть на стол с ярким узором, а уже через неделю Юлиус их зовет:

– Готов заказ, приходите и забирайте вашу скатерть.

И будет эта скатерть так нарядна, что и самому ясновельможному пану Наместнику на стол ее постелить не стыдно. Вот каким превосходным мастером был наш Юлиус.

В те времена воеводой Тракайским был назначен Ян Глебович, умный дальновидный вельможа, любитель книг, наук и искусств. Привечал воевода в своем замке всякого искусного и талантливого мастера. К примеру, нашелся как-то в его землях один пекарь, который мог за раз испечь сто хлебов да таких вкусных и свежих, что не зачерствеют они и через месяц. Нашелся талантливый гончар, который выделывал такую красивую посуду, что не стыдно ее самому королю Польскому и Великому князю Литовскому Сигизмунду поставить на праздничный стол.

Узнал однажды воевода о молодом ткаче и послал к нему домой слуг разведать, правдива ли людская молва о его таланте. Пришли слуги к Юлиусу и говорят:

– Хотим, чтобы ты в три дня соткал нам пять аршин полотна, да не простого, а с рисунком узорчатым, затейливым.

Выслушал их Юлиус, назвал цену за работу и тотчас принялся за дело. А слуги между тем подсмеиваются над ним: виданное ли дело, чтобы такой молодой мастер, да такой трудный заказ, да за столь короткий срок исполнил? Нет, ничего у него не получится!

В назначенный срок вернулись, и что же видят? Ждет их льняное полотно тонкое-претонкое, а на полотне цветы райские вытканы, подле каждого цветка павлин с распущенным хвостом прогуливается, а хвосты у павлинов разным цветом переливаются. Такой красоты люди воеводы еще не видели. Да и сам воевода, когда ему полотно принесли, лишь ахнул и руками от удивления развел. Приказал воевода тотчас мастера к себе позвать, чтобы на него посмотреть. Явился Юлиус к воеводе в замок.

А замок Тракайский был в те времена самым красивым и непреступным во всем воеводстве. Стоит он и по сей день на острове посреди большого круглого озера, и с берегом его соединяет лишь один мост. Много богатств и удивительных вещей было собрано в нем при прежних воеводах. И нынешний, Ян Глебович, не хотел от них отставать. Вот и решил он дать мастеру особо секретное поручение. Для этого удалился с ним в свои покои и долго беседовал. Вышел Юлиус от воеводы в задумчивости.

Никак не ожидал он того, что услышал от воеводы, уж больно ответственное поручение дали ему, по силам ли? Полный сомнений, молодой ткач отправился в обратный путь.

Вечерело. Солнце медленно катилось к закату и на землю опускались тихие сумерки. Юлиус сел в свой возок, запряженный маленькой мохноногой лошадкой, и задумался. Мыслями он опять вернулся к своей беседе с воеводой:

– Ты, Юлиус, как я посмотрю, отменный мастер, – начал разговор пан воевода, когда остались они одни, – своей работой всех нас удивил. И вот, что я придумал: красивую скатерть или ткань на праздничный кафтан для меня и без тебя найдется, кому соткать – хороших ткачей в моем воеводстве достаточно. Ты лучше сотки мне пелену-ковер в честь Пресвятой Девы Марии, чтобы не стыдно было принести в дар главному собору в Вильно.

Скоро ожидаем мы самого короля Сигизмунда с визитом в наши края; так вот, хочу ему показать, какими мастерами мое воеводство славится, и твоей работой в особенности хочу похвастать.

Да, не простое это было задание. Несколько дней ткач не знал отдыха и сна, все обдумывал, какой же должна быть эта пелена. Наконец, придумал, а в скором времени исполнил. Явился к воеводе, как было условлено, в срок, разложил перед ним пелену – ковер. Тут воевода даже дар речи потерял: так удивителен был этот ковер. Чего только на нем не было: поля, леса, города, церкви, люди, птицы и звери – все искусно выткано и мерцают, переливаются драгоценной россыпью яркие шелковые нити по всему ковру.

Обрадовался ясновельможный пан Глебович, красивее и богаче пелены в их краях еще никто не преподносил в дар собору.

Позвал он своих советников, чтобы и они подивились на искусную работу.

А Юлиус стоит в сторонке мрачнее тучи. Удивился воевода:

– Отчего ты невеселый такой, чем не доволен, или мало денег я дал тебе за работу?

– Нет, ясновельможный пан, наградил ты меня по-королевски, – отвечает ему молодой ткач, – только я сам своей работой не доволен. Смотрю и не вижу в ней чуда. Одна пестрота да яркость, словно географическую карту соткал. Душевной музыки в ней нет, разговора с Богом не слышно. Нет, не подходит эта пелена в дар Пресвятой Деве Марии!

Не понял воевода его:

– Глупости ты говоришь, на такую красоту насмотреться нельзя, разве можно лучше сделать? Выпей-ка ты чарку-другую доброго меда – грусть твою как рукой снимет!

Через несколько дней пышно, при большом стечении народа, под колокольный звон внес воевода красивую пелену в одну из часовен главного собора Вильно. По этому случаю устроили в городе большой пир, и любопытный народ еще долго ходил в собор дивиться на этакую красоту.

А молодого ткача с того времени как подменили. Ходит он грустный, бледный, не веселится, не шутит; за станок свой ткацкий почти не садится. Порой о еде, о питье забывает – все о чем-то думает.

Лето подходило к концу. Все готовились к приезду славного короля Сигизмунда. Опять воевода вызывает Юлиуса в замок, просит, чтобы тот соткал ему рубаху праздничную к торжеству. Уж ночь наступила, когда Юлиус покинул замок и подошел к мосту, чтобы с острова на землю перебраться. А ночные стражники ему и говорят:

– Опоздал ты, друг, мост уже развели, жди, когда утро наступит, тогда и перейдешь.

– Не могу я ждать до утра, там моя лошадка осталась, надо о ней позаботиться, – отвечает ткач.

Тогда посоветовали они ему нанять старого лодочника, что за грош всех опоздавших через озеро перевозит. Нашел Юлиус старика, сговорился с ним о плате и сел в утлую маленькую лодочку. Вот, плывут они по озеру, а ночь выдалась тихая, ясная, звездная. Лег Юлиус на дно лодки, поднял глаза в небо да вдруг как вскрикнет:

– Чудо-то какое!!!

Бесчисленные звезды, как яркие огоньки, мерцали на огромном черном куполе неба. Посмотрел Юлиус на воду, а там та же картина отражается, словно вода вдруг стала небом и в ней тоже зажглись тысячи звездочек. Нераздельны стали земля и небо, слились в единый мир. И показалось даже ткачу, что плывут они уже не по озеру, а по небу, а вокруг блестят звезды, и сверху, и снизу, и легко скользит лодочка в этой бесконечной дали. Зарябит, заиграет от весла вода в озере и опять все недвижимо станет.

Тут Юлиус над своей головой увидел самую яркую звезду, и вспомнились ему слова из литании Богородице: «Звезда утренняя, молись о нас».

– Да, да, именно так: все эти звезды – души людей, что каждый день просят Деву о помощи в их бедах и скорбях, и она, добрая, любящая, не прекращая, молится за нас перед Создателем! Она-то и есть эта самая яркая, самая красивая звезда среди всех нас.

– Так вот какой должна быть пелена для Девы Марии! Она должна выразить всю бесконечную любовь Богородицы к нам, людям, – так подумал про себя ткач и тихо прошептал: – Теперь-то я точно знаю, что нужно делать!

Стоило ему прошептать эти слова, как отделился маленький кусочек от яркой звезды и, покатившись по небу, упал в озеро, совсем рядом с лодочкой. Юлиус опустил руку и достал из воды сверкающий кусочек, пригляделся и видит, что это звездочка, серебристо-золотая маленькая звездочка. Завернул ткач ее бережно в тряпицу, спрятал на груди, а вскоре они и к берегу пристали.

Только наступило утро, а молодой ткач уже у станка сидит, валиками стучит, песенки напевает. Услышали это соседи и порадовались – в себя мастер пришел, за дело взялся, самим собой, прежним стал.

В скором времени Юлиус закончил работу. Только последний узелок завязал, как пришла весть, что король Польский со всей своей свитой уже в замок Тракайский прибыл.

– Эх,- подумал с отчаянием Юлиус, – не успел я воеводе полотно на рубаху соткать, совсем забыл. Не сносить мне головы, если задуманное не исполню.

Не мешкая, собрался молодой ткач и вскоре уже был по дороге в Вильно.

Туда же направился и король с воеводой – так королю захотелось увидеть знаменитую пелену, что от отдыха и пира отказался.

Прибыл Юлиус вовремя. Все горожане уже сбежались к Остробрамским воротам, чтобы поглазеть на торжественный въезд короля с воеводой в город. У моста перед воротами в королевский замок собралась несметная толпа – ни пройти, ни проехать.

Тогда вот что придумал молодой ткач: встал он на колени и между ног людей, словно юркая змейка, проскользнул со своей драгоценной ношей по мосту к самым воротам, а там, никем не замеченный, быстрым шагом направился к храму. Вошел в него и тут же поспешил в часовню, где весела его пелена…

На ярком солнце сверкали доспехи и оружие рыцарей и знатных вельмож из свиты короля, от легкого ветерка трепетали красивые перья на их шапках. Сам король в нарядных парчовых одеждах, в красных сафьяновых сапогах сошел с коня и под звуки народного ликования со всей свитой вошел в храм.

– Ну что, воевода, не томи, показывай пелену, хочу сам посмотреть, так ли уже она хороша, – приказал король.

Гордо повел воевода Глебович короля в часовню и вдруг внезапно остановился в полном изумлении: пелена-то весит другая. Совсем другая! Нет на ней ни лесов, ни городов, ни птиц, ни зверей, ни людей, а только бескрайнее темно-синее небо и тысячи звезд на нем, а среди этого трепетного мерцания стоит Прекрасная Богородица, и руки ее вознесены в молитве к Спасителю. Лик Девы Марии так кроток, так милосерден, что, стоит лишь взглянуть на него, и сердце даже самого черствого человека наполнится любовью к миру. И нет у той пелены ни конца, ни края, ни верха, ни низа. А над головой Богородицы ярко сияет та самая маленькая звездочка, что выловил из воды Юлиус.

Пораженный король Сигизмунд долго стоял перед пеленой, не произнося ни слова. Наконец, сказал:

– Нет, воевода, людская молва и половины не сказала, что за чудо ты подарил всему городу Вильно. Эта пелена поистине достойна Девы Марии!

А потом добавил:

– За то, что от людей этакое чудо в сундуках не спрятал, а еще за службу твою верную, я жалую тебе в герб небо синее как символ мудрости и звезду золотую как символ истиной любви к Богу. И пусть все твои потомки владеют этим гербом и вспоминают твое имя с гордостью.

Одобрительно зашумела толпа в соборе, все воеводу поздравляют, хвалят, добрыми словами величают. А в самом уголке часовни, в толпе простых прихожан, скромно стоял и радостно улыбался молодой ткач Юлиус, и счастлив он был оттого, что смог выразить то большое, непередаваемое словами чувство, однажды захватившее его сердце, и щедро поделиться им со всем миром!

Габриелла Кабьер

Данный текст является интеллектуальной собственностью автора. Коммерческое использование возможно только с письменного согласия правообладателя.